Менеджмент – Питер Друкер – Будущее производительности работника физического труда
Принципы, сформулированные Тэйлором, казались обманчиво простыми.
Первый шаг к повышению производительности работника физического труда – это посмотреть на задание и проанализировать его составные движения. Затем необходимо записать каждое движение, необходимые для его выполнения физические усилия и время, которое для этого требуется. После этого движения, которые окажутся ненужными, можно будет устранить. Если с такой точки зрения изучить физический труд, то окажется, что огромная часть традиционно самых почитаемых процедур на самом деле – ненужная трата сил, потому что они ничего не дают. На следующем этапе все оставшиеся движения, которые действительно необходимы для получения готового продукта, продумываются так, чтобы каждое из них можно было выполнять самым простым способом, т. е. с наименьшими физическими или умственными затратами работника и в кратчайшее время.
Наконец, эти движения соединяются в “работу”, т. е. в логическую последовательность или систему, в том числе получение информации, необходимой для контроля над направлением, количеством, качеством и допустимыми исключениями. В завершение пересматриваются инструменты, необходимые для этих движений. И когда бы мы ни взялись изучать какую-либо работу – сколько бы тысяч лет она ни выполнялась, – обязательно оказывается, что привычные инструменты совершенно не подходят для этого задания. Например, так было в случае с лопатой, которой переносили песок в литейном цеху, – первый вид работы, который рассмотрел Тэйлор. Она была неправильного размера, неправильной формы и с неправильной ручкой.
Принципы Тэйлора казались очевидными – так всегда бывает с эффективными методами. Но ему потребовалось двадцать лет экспериментов, чтобы сформулировать их.
За последние сто лет произошло бессчетное количество других перемен, пересмотров и усовершенствований. Изменилось даже само название методики. Сам Тэйлор называл свой метод анализом задачи или управлением задачей. Двадцать лет спустя его уже называли научным менеджментом. Прошло еще двадцать лет, и после Первой мировой войны этот метод в США, Соединен ном Королевстве и Японии получил известность как промышленный инжиниринг, а в Германии – как рационализация. Заявлять, что какой-то метод отрицает идею Тэйлора или заменяет ее, – практически стандартный прием отношений с общественностью. Ведь и сам Тэйлор, и его метод стали непопулярны именно но той же причине, по которой они добились такого могущества. То, что увидел Тэйлор, приступивший к изучению работы, противоречило всему, что до него утверждали все поэты и философы, начиная с Гесиода и Вергилия и заканчивая Карлом Марксом. Все они восхваляли мастерство. А Тэйлор доказал, что в физическом труде такого понятия не существует, а есть только простые повторяющиеся движения. Продуктивными их делают знания, т. е. то, как эти простые, неквалифицированные движения объединяются, выстраиваются и выполняются. По сути, Тэйлор первым применил знания к работе1.
Этим же Тэйлор навсегда настроил против себя все профсоюзы своего времени, которые тогда создавались по специальностям и основывались на мистике ремесла, монополизируя его.
Более того, Тэйлор утверждал – и это по-прежнему предается анафеме всеми профсоюзами, – что рабочим нужно платить согласно их производительности, т. е. по результатам труда, а не по их затратам, например по наработанным часам. Но определение работы, данное Тэйлором, которое рассматривало ее как ряд операций, также во многом объясняет, почему с ним не согласны люди, которые вообще не занимаются физическим трудом, т. е. потомки поэтов и философов древности, писатели и интеллектуалы. Тэйлор лишил работу романтики. Вместо “благородного мастерства” она теперь превратилась в ряд простых движений.
И тем не менее любой метод, который за последние сто лет хотя бы в некоторой степени позволил повысить производительность физического труда, а значит, и зарплату рабочих, основывается на принципах Тэйлора, как бы громогласно их авторы ни пытались подчеркнуть свое отличие от Тэйлора. Это относится к расширению и обогащению труда и чередованию работы, которые на самом деле еще Тэйлор предлагал для уменьшения усталости рабочих и увеличения их производительности. То же можно сказать и о таком применении принципов Тэйлора для анализа заданий и промышленного инжиниринга всего процесса физического труда, как сборочный конвейер Генри Форда (который появился после 1914 года, когда сам Тэйлор уже был старым и больным пенсионером). Не менее справедливо это утверждение и относительно японского цикла качества, непрерывного усовершенствования (принцип кайзен) и своевременной доставки.
Но самый наглядный пример – это “тотальное управление качеством”, которое предложил У. Эдварде Деминг (1900-1993). Он анализировал и организовывал работу точно так же, как и Тэйлор, – и именно это позволило его методу стать эффективным. Но затем, приблизительно в 1940 году, Деминг добавил контроль качества, в основе которого лежала статистическая теория, появившаяся всего через десять лет после смерти Тэйлора. Наконец, в 1970-х годах. Деминг заменил секундомер с остановом и снимки движения, которые использовал Тэйлор, замкнутой телевизионной системой и компьютерным моделированием. Однако анализ контроля качества Деминга – это точная копия “инженеров продуктивности” Тэйлора, и действует он по тому же принципу.
Несмотря на все недостатки и просчеты Тэйлора, а их у него было немало, ни один американец, даже Генри Форд (1863-1947), не оказал подобного ему влияния. Научный менеджмент (и его преемник промышленный инжиниринг) – это именно тот американский подход, который охватил весь мир и повлиял на него даже больше, чем конституция и Федералистские бумаги. За последний век в мире появился всего один философский метод, способный конкурировать с идеями Тэйлора, – марксизм. И в конечном счете Тэйлор одержал победу над Марксом.
В Первой мировой войне научный менеджмент распространился по всем Соединенным Штатам Америки – наряду с конвейером Форда, опять же основанным на методах Тэйлора. В 1920-х годах научный менеджмент завоевал Западную Европу и начал проникать в Японию.
Во время Второй мировой войны и немецкие, и американские достижения в равной степени объяснялись применением принципов Тэйлора к обучении. Немецкий генеральный штаб после поражения в Первой мировой войне приступил к применению рационализации, т. е. научного менеджмента Тэйлора, к работе солдата и военной подготовке. Это позволило Гитлеру создать первоклассную военную машину за шесть лет между его приходом к власти и 1939 годом. В США те же принципы применялись в подготовке промышленной рабочей силы, сначала для пробы во время Первой мировой войны, а затем в полную силу – в период Второй мировой. Так американцы смогли превзойти немцев по объемам производства, хотя в США больший процент мужского населения, чем в Германии, находился на военной службе, а значит, не участвовал в промышленном производстве. Научный менеджмент в профессиональной подготовке увеличил производительность американского гражданского работника более чем в два, а то и в три раза по сравнению с производительностью гитлеровской Германии и покоренной немцами Европы. Следовательно, научный менеджмент позволил Соединенным Штатам Америки численно превзойти немцев и японцев на полях сражений и на несколько порядков увеличить объемы производства по сравнению с этими двумя странами.
Экономическое развитие за переделами западного мира с 1950 года в значительной степени основывалось на подражании тому, что делали США в период Второй мировой войны, т. е. на применении научного менеджмента для повышения производительности работника физического труда. В прошлом все экономическое развитие основывалось на технологических инновациях – сначала во Франции в XVIII веке, затем в Великобритании с 1760 по 1850 год и, наконец, в новых экономических “сверхдержавах” – Германии и США во второй половине XIX века. Страны за пределами западного мира, которые развивались после Второй мировой войны, начиная с Японии, воздерживались от технологических инноваций, а импортировали методы тренинга, которые развивались в США во время Второй мировой войны благодаря принципам Тэйлора. С их помощью они практически мгновенно сделали производительным труд рабочих, которые в большинстве своем были неквалифицированными. (В Японии, например, в 1950 году почти две третьих трудоспособного населения по-прежнему жили в деревне и не умели делать ничего, кроме как выращивать рис.) Но хотя эти новые трудовые ресурсы были высокопродуктивными, им и дальше – больше десяти лет – платили крайне мало, так что эти страны – сначала Япония, затем Корея, Тайвань и Сингапур – могли производить те же промышленные товары, что и развитые страны, но с намного меньшими трудовыми затратами.
Будущее производительности работника физического труда
Метод Тэйлора подходил для физического труда в производстве и поначалу применялся только к нему. Но даже в рамках этого традиционного использования он все равно отличается огромными возможностями. Этот метод до сих пор является принципом организации в тех странах, где физический труд, особенно на производстве, остается сектором роста общества и экономики, т. е. в странах третьего мира, где очень много молодых людей практически не имеют образования и не обладают квалификацией, и их число все время растет.
Но, как станет ясно из следующей главы, существует также огромный объем умственного труда, в том числе работы, для которой требуются передовые, теоретические знания, подразумевающий также деятельность руками. А для повышения производительности таких операций также требуется промышленный инжиниринг.
Тем не менее в развитых странах основная задача будет заключаться уже не в том, чтобы сделать физический труд производительным, – по большому счету, мы знаем, как этого добиться. Главным будет сделать производительной деятельность работников умственного труда. Работники умственного труда во всех развитых странах очень быстро становятся самой многочисленной группой в составе рабочей силы. В США они уже составляют одну треть трудовых ресурсов, а в других развитых странах – чуть меньшее соотношение, но их число все равно быстро увеличивается. Прежде всего, от их производительности все больше будет зависеть будущее процветание и даже само выживание экономики этих стран.
Вывод
Осознание того, что мастерство и знания являются составной частью труда, а не работы, является ключом к тому, чтобы сделать труд производительным. По своей природе труд можно систематически изучать, чуть ли не с научной точки зрения. До последнего времени это изучение ограничивалось физическим трудом по той причине, что это была основная разновидность труда вообще. Но те же принципы и подходы применимы и к любому другому виду деятельности, например к основным направлениям сервиса. Их можно применить к обработке информации, т. е. к основным разновидностям канцелярской работы. Они применимы даже практически к любому виду умственного труда. Отличаются только инструменты. Для повышения производительности труда необходимо выполнение четырех отдельных заданий, каждое со своими требованиями. Поскольку труд – явление объективное и обезличенное, со своим “объектом”, – пусть даже с таким абстрактным, как информация или знания, – повышение производительности труда должно начинаться с конечного продукта, а именно с результата. Исходить из вклада в работу нельзя в любом случае, будь то мастерство ремесленника или формальные знания. Мастерство, информация, знания – все это инструменты, а то, какой инструмент когда и с какой целью применить, всегда должно определяться желаемым конечным продуктом. Конечный продукт определяет, какой труд необходим, а еще от него зависит, как превратить этот труд в процесс, какие методы контроля выбрать и какие требования предъявить к используемым инструментам.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)