Культурология – Берестовская Д. С. – Единство функций
Различные функции культуры не существуют обособленно. Их единство проявляется в любом культурном явлении, предмете, событии. В этом плане можно рассмотреть миф как единство различных функций культуры.
Прежде всего миф выполняет адаптивную функцию, помогая создавать вокруг человека культурную среду, делая мир более осмысленным, понятным. Создавая миф, человек осваивал мир (креативная функция), придавал значения и ценности окружающим предметам (сигнификативная функция). В мифе утверждались нормы морали, идеологии (нормативная функция). Миф выполнял коммуникативную и интегративиую функции, объединяя людей, способствуя их общению. На примере мифа воспитывали молодежь, транслировали социальный опыт. Через миф осуществлялась передача традиций и т. д.
Миф сформировался в стройную систему, отражавшую мировосприятие древнего человека, определявшую нормы его морали и поведения.
Единство функций проявляется и в процессах, связанных с возникновением и развитием науки и искусства, при помощи которых человек адаптируется к сложному и противоречивому миру, осваивает его, анализируя законы микро – и макрокосмоса, и художественно, образно воспроизводит этот мир, передавая из поколения в поколение знания, этические и эстетические ценности и нормы. Благодаря этому человек формируется как личность, как субъект культуры, способный интегрировать окружающий мир, определить свою роль в процессах его развития, найти применение своим способностям и стремлениям, осуществлять важнейшую функцию культуры – коммуникативную, дающую возможность постоянного межкультурного общения, обмена опытом, распространения информации.
Таким образом, содержанием культурного процесса является развитие самого человека в качестве общественного субъекта деятельности.
Семиотика культуры
Термин “семиотика культуры” содержит понятие о культуре как знаковой системе, а о культурных явлениях – как текстах*114, имеющих информацию и смысл.
*114: {“Текст” в культурологии понимается не только как письменное сообщение, но любой объект (художественное произведение, обычай и т. д.), рассматриваемый как носитель информации.}
Языки культуры многообразны. “По сути своей культура по – лиглотна” (М. С. Каган). Каждый язык культуры имеет свои особенности, он непереводим адекватно ни на один другой язык. “Множество языков нужно культуре именно потому, – утверждает М. Каган, – что ее информационное содержание многосторонне богато и каждый специфический информационный процесс нуждается в адекватных средствах воплощения”*115.
*115: {Каган М. С. Философия культуры. – СПб., 1996. – С. 270.}
Язык каждой культуры уникален, но все они используют одни и те же типы знаков и знаковых систем, образующих семиотическое поле культуры. В составе этого поля исследователи выделяют пять типов знаков и знаковых систем*116:
*116: {Описание типологии знаковых систем дается по книгам: Соломоник А. Язык как знаковая система. – М., 1992; Кармин А. Основы культурологии: морфология культуры. – СПб., 1997.}
– естественные,
– функциональные,
– конвенциональные (условные),
– вербальные (естественные языки),
– знаковые системы записи.
Естественные знаки. Под “естественными знаками” понимаются вещи и явления природы. Они становятся знаками, когда указывают на другие предметы и явления и рассматриваются в качестве носителей информации о них. Приметы погоды, расположение светил и другое – это знаки, которые могут дать информацию тем, кто их способен “расшифровать”. Естественные знаки являлись существенным компонентом первобытной культуры: они использовались для ориентировки в природной сфере (следы зверей для охотников, приметы погоды и т. п.). Но это умение утрачивается с развитием цивилизации.
Системы естественных знаков используются в науке. Например, в медицине большую роль играет знаковая система диагностики. Она базируется на фактах, накопленных в многовековом лечебном опыте: это признаки и симптомы болезней, систематизируемые медициной. Сохранились воспоминания о том, что великий русский хирург Пирогов успевал ставить диагноз по естественным признакам внешнего вида больного, пока тот проходил от двери до стола врача (стол специально ставился в дальний угол кабинета). В рентгенологии: система знаков-признаков, отраженная в рентгенограмме, дает возможность сделать вывод о состоянии внутренних органов человека.
В астронавигации: систематическая связь между видимым расположением звезд и координатами наблюдателя позволяет определить направление пути. Подобные примеры можно привести из практики химиков, физиков и т. п.
Функциональные знаки. Предмет или явление становится функциональным знаком, если в процессе человеческой деятельности устанавливается связь между ним и другими предметами или явлениями, на которые он указывает. Например, дым – признак огня (вспомним пословицу: нет дыма без огня). Находки археологов (посуда, предметы быта, оружие и т. д.) – функциональные знаки, позволяющие восстановить образ жизни людей очень далеких эпох. Даже в наших квартирах, рядом с нами, – множество функциональных знаков, характеризующих профессию, привычки, интересы, даже психологический тип хозяина, его материальный достаток (наличие аудио – и видеоаппаратуры, компьютера, книг – причем по названиям книг можно определить и вкусы, и уровень развития человека, – вещей личного пользования и т. д.).
В отличие от естественных знаков связь функциональных знаков с тем, на что они указывают, обусловлена не законами природы, а их функциями, ролью, которую они играют в жизни и деятельности человека. Этим определяется информация, которую несут функциональные знаки. Чтобы ее “прочитать”, необходимо иметь определенные знания о роли этих предметов в человеческой деятельности. Замечательные примеры подобной деятельности находим в произведениях А. Конан-Дойля о Шерлоке Холмсе. Именно на этом таланте основан метод знаменитого сыщика, проницательного наблюдателя, умеющего установить связь между, казалось бы, незначительными фактами и совершенными преступлениями. Об этих же способностях повествуют произведения Честертона о патере Брауне, Агаты Кристи о миссис Марпл и маленьком бельгийце Пуаро. Собственно, на умении разгадывать функциональные знаки основана деятельность следователей, оперативных работников и детективная литература, отражающая их работу.
С функциональными признаками мы сталкиваемся в обыденной жизни на каждом шагу и “расшифровываем” их, основываясь на своем жизненном опыте.
Функциональные знаки имеют первичные значения, связанные с их функциями, но они могут приобретать и вторичные значения, которые приписывают им люди (нередко это основано на суевериях); например, подкова, прибитая над дверью, становится символом счастья и достатка в доме и т. п.
Функциональные знаки систематизируются следующим образом:
– производственная техника (любой механизм или деталь – знак, несущий информацию о всей технической системе);
– предметы обстановки городского или сельского быта;
– одежда свидетельствует о профессиональной деятельности человека, о его материальном достатке, о его эстетических вкусах;
– “язык тела” – мимика, жесты, позы.
О последнем следует сказать подробнее. Хочу отправить всех, кого интересует эта проблема, к замечательной книге психолога В. Н. Никитина “Психология телесного сознания”. Одно из положений его концепции: “…форма тела выступает как функция психической сущности человека, зеркало его душевного и духовного внутреннего мира, состояние тела и телесных функций определяется уровнем сознания человека, включая телесное сознание”*117. Автор рассматривает влияние социального аспекта на “телесное сознание” человека. “Посредством телесного выражения своего отношения к реальности, – утверждает В. Никитин, – человек информирует окружение о своих неразрешенных проблемах. (…) Телесные проявления человека не могут рассматриваться вне контекста его культуральных, религиозных и социальных предпочтений”*118.
*117: {Никитин В. Н. Психология телесного сознания. – М., 1998. – С. 73.}
*118: {Там же. – С. 243.}
Конвенциональные (условные) знаки. Если для предметов, выступающих в роли естественных и функциональных знаков, их знаковая функция является вторичной, то для конвенциональных*119 – основной. Это знаки в полном смысле слова (например, школьный звонок – знак, извещающий о начале урока; красный крест на машине – знак, указывающий на машину “скорой помощи”, звезды и полосы на погонах – знаки рода войск и чина их обладателя и т. д.).
*119: {Конвенциональный (лат. conventionalis-соответствующий договору, условию) – условный, принятый, соответствующий установившимся традициям.}
Различают четыре типа конвенциональных знаков.
Сигналы. Это знаки извещения или предупреждения. Как правило, их собственное значение не связано со значением предмета или явления, на который они указывают. Оно условно, установлено традицией. Так, цвета светофора, известные нам с детства, по своей сути никак не соотносятся с правилами уличного движения. Люди условились считать так, а не иначе. Чисто условное значение имеют дорожные знаки, также регулирующие движение транспорта на улицах (“кирпич”, “зебра” и т. п.). К условным сигналам относится флажковая сигнализация на флоте, радиосигналы, звук сирены, огонь маяка и т. д.
Индексы*120 – обозначения, применяемые для выделения каких – либо предметов или ситуаций. Всем нам знакомы почтовые индексы, введенные для обозначения городов: 01000 – индекс Киева, 95000 – индекс Симферополя и т. д.
*120: {Индекс (лат. index – указатель, список) – 1) указатель, реестр имен, названий и т. п.; 2) система условных обозначений (буквенных, цифровых), например, почтовый, библиотечный и другие.}
Иногда знаки-индексы подбираются таким образом, чтобы своим внешним видом походить на обозначаемый предмет. К знакам – индексам относятся картографические знаки, условные значки в схемах, графиках и т. п.
Образы. Понятие “образ” неоднозначно: оно используется в различных значениях. “Образ” в широком смысле – это чувственно-конкретное воспроизведение реальных предметов и явлений. В философии понятие “образ” употребляется для обозначения не только чувственного, но и интеллектуального отражения предметного мира психикой человека или животного.
Специфическую форму отражения действительности представляет художественный образ, являющийся в то же время выражением мыслей и чувств художника, конструированием особого рода материально-духовных предметов, имеющих форму, созданную языком того или иного искусства. Именно превращение формы в язык дает возможность художнику разговаривать с людьми. “По – этому-то образы искусства должны получать двойную конкретизацию – как художественных и как воплощенных: первый эпитет говорит об особенностях духовного содержания образа в искусстве, второй – о материализации этой духовности”*121.
*121: {Каган М. С. Философия культуры. – СПб., 1996. – С. 254}
Образ рождается в воображении художника и, благодаря воплощению в произведении искусства, переносится в воображение читателя, зрителя, слушателя. В творческой деятельности художника синкретически*122 слиты познание, ценностное осмысление и проектирование вымышленной реальности. В художественном образе – познавательное отражение некой объективной реальности, эмоциональное выражение оценки изображаемого художником и создание нового идеального объекта, преображающего реальность.
*122: {Синкретизм (греч. synkretismos – соединение, объединение) – слитность, нерасчленеиность, характеризующая первоначальное состояние чего – либо, например, первобытного искусства.
В данном контексте употребляется в своем изначальном значении.}
Как видим, художественный образ имеет трехмерную структуру, которая становится четырехмерной благодаря диалогической обращенности произведения искусства к зрителю, читателю или слушателю, которого автор-художник призывает к сотворчеству, к своеобразному диалогу, имеющему своей целью выработку художественной информации.
Художественный образ – это система, которая может иметь разные масштабные воплощения: микрообраз, например, метафора в стихе, интонация в музыкальной фразе, жест в танце и т. д., и макрообраз, ведущий в произведении относительно самостоятельное существование, например, персонаж в романе (Андрей Болконский в “Войне и мире”, Родион Раскольников в “Преступлении и наказании”), образ ландшафта в картине (море в пейзажах Айвазовского, лес в картинах Шишкина), образ значимой вещи в натюрморте (предметы искусства у Шардена, цветы у Сарьяна), музыкальная тема в симфонии (образ фашистского нашествия в 7-й симфонии Шостаковича), в опере (тема Татьяны в опере Чайковского “Евгений Онегин”). Наконец – мегаобраз, характеризующий произведение искусства в целом или даже творчество художника (образ поэта в творчестве Пушкина и Лермонтова).
Содержание художественного образа вызывает к жизни художественную форму, необходимую для его воплощения. Форма должна быть, с одной стороны, конструктивно-материальной, а с другой – знаково-языковой. Только в этом случае возможен диалог с читателем – зрителем – слушателем*123.
*123: {См.: Каган М. С Философия культуры. – СПб., 1996. – С. 256-258.}
Все это резко отличает художественный образ от иных образов – продуктов духовной деятельности: понятий, идей, проектов, формул, суждений, концепций, теорий, учений и т. п., являющихся средством объективации и трансляции, отличающихся обобщенным характером, в какую бы знаковую систему ни была включена их форма.
Особенность художественной образности в том, что она глубоко духовна, как и познание в целом, но функционирует как материальный предмет, имеющий конкретную форму своего существования и обращенный к переживанию человека.
В этом смысл термина “воплощенный образ”, т. е. образ, нашедший выражение в художественном произведении средствами (языком) того или иного искусства. Следовательно, образ в системе художественного воссоздания действительности является связующим звеном духовного содержания и материальной внешней формы искусства. Он обладает одновременно конструктивными и семиотическими (т. е. знаковыми) качествами, которые делают его понятным людям, этот образ воспринимающим.
Символы*124. Смысл символа – многоуровневый. На разных уровнях его понимания в него могут включаться различные историко-культурные слои.
*124: {Символ (греч. symbolon) – знак, который не просто указывает на изображаемый объект, но выражает его смысл, т. е. в наглядно-образной форме передает абстрактные идеи и понятия, связанные с этим объектом.}
Все толкования символа можно свести к двум традициям – Аристотеля и Платона. В первом случае символ понимается сугубо рационалистически как знак, значением которого является некоторый знак другого рода или другого языка. Во втором случае – содержание символа выступает в качестве своеобразного перехода из мира рационального в мир иррациональный*125. Здесь трактовка символа связана с интуицией, прозрением.
*125: {Иррациональный (лат. irrationalis – неразумный) в идеалистической философии – невыразимый в логических понятиях и суждениях (недоступный пониманию разума).}
Обратимся к трактовке символа, которую дал один из выдающихся философов XX в. – А. Ф. Лосев. Он различает в символе две стороны: образность и ту “беспредельность”, которая при помощи этой образности определяется. Символ, считает Лосев, не связан с той вещью, которую обозначает, “в нем даже ничего о ней не говорится или говорится частично”. “Символ, с одной стороны, тождествен тому, что символизирует, а с другой стороны, резко от него отличается”*126. Он лишь намекает на определенную действительность, создает условия для ее понимания.
*126: {Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. – М., 1976. – С. 151.}
Сопоставление символа с образом и знаком находим в определении С. С. Аверинцева: “…символ есть образ, взятый в аспекте своей знаковости, и…он есть знак, наделенный всей органичностью мифа и неисчерпаемой многозначностью образа”*127. Аверинцев утверждает диалектическую взаимосвязь между предметным образом и глубинным смыслом в структуре символа: это “два полюса, немыслимые один без другого”. И далее: “Переходя в символ, образ становится “прозрачным”, смысл “просвечивает” сквозь него, будучи дан именно как смысловая глубина, смысловая перспектива, требующая нелегкого “вхождения в себя”*128.
*127: {Краткая литературная энциклопедия. – М., 1971. – Т. 6. – С. 826-831.}
*128: {Т а м же.}
Символ и знак – не одно и то же, не вид одно другого. Но у них есть общее – это способность “представлять или замещать” какие-либо предметы или отношения между ними. В то же время между символами и знаками есть и существенное различие: символ представляет замещаемый им предмет, основываясь на структурном соответствии или аналогии с ним, “т. е. наглядно-образным способом, знак же – произвольным и безразличным к замещаемому им предмету”*129.
*129: {Рубцов Н. Н. Символ в искусстве и жизни. Философские размышления. – М, 1991. – С. 38.}
Отличительная особенность символа – вызывать множество различных ассоциаций, в то время как знак строго однозначен, обращен к рационально-рассудочной стороне нашего сознания. Образная форма символического выражения, наряду с рациональным, имеет эмоциональное, чувственное начало. Этим объясняется его глубина и неисчерпаемость элементов его содержания.
К символам-образам относятся религиозные, философские, а также символы искусства – художественные, являющиеся вершиной проявления природы символа. В развитии культуры идет постоянный процесс взаимодействия различных форм символического выражения: художественные символы переходят в религиозные, религиозные – в философские и т. д.
Пример – изображение Троицы, исконного христианского символа, в искусстве. Здесь важно, кто является создателем произведения, в какую эпоху, в какой исторический момент художник обратился к этой идее. Так, “Троица” Андрея Рублева, созданная в XVI веке, явилась глубоко гуманистическим и объединяющим символом, неисчерпаемым в своей смысловой глубине. Она воплотила христианский образ мира, всеобщий, универсальный символ. В работе Рублева ее невидимое и “умопостигаемое”, выраженное через материальное, связывает земной мир с высшим, “мир дольний” с “миром горним” (П. Флоренский), с миром высшей сущности – с вечностью.
Вербальные*130 звуковые системы – естественные языки.
*130: {Вербальный (лат. verbalis) – устный, словесный.}
Информационное содержание культуры многообразно, каждый специфический информационный процесс нуждается в адекватных средствах воплощения. Такими средствами, как мы уже знаем, являются знаковые системы – языки культуры. Важнейшие из созданных людьми знаковых систем – вербальные знаковые системы т. е. естественные языки.
Вне языка культура невозможна. Только то, что выражено словом, становится достоянием культуры и существует для данного народа. При помощи языка фиксируются символы, нормы, обычаи, передаются научные знания, различная информация. Посредством языка передаются модели поведения людей, происходит усвоение культурных норм и социальных ролей, т. е. происходит социализация. Любой естественный язык – это исторически сложившаяся знаковая система, которая образует фундамент культуры народа, говорящего на этом языке.
На основе психо-физиологических возможностей, заложенных в биологической природе человека, сформировался древнейший язык – кинетический*131 и одновременно невербально-звуковой. В то же время стал формироваться словесный язык, кардинально отличивший человека от животных. Судьба этих языков – различна. Два первых сохранились как сопутствующие человеческой речи, подчеркивающие ее выразительно – коммуникативные средства. Они нашли образное воплощение в художественной культуре – танце, музыке, сценическом искусстве, где включились в семиотический ансамбль сложных языков художественного изображения.
*131: {Кинетический (греч. kineticos – приводящий в движение) – относящийся к движению, связанный с движением.}
Кинетический и звукоинтонационный языки обладают широкими эмоционально-выразительными возможностями, по ограниченными – в плане интеллектуальной выразительности. Слову же подвластно и выражение эмоций, и мыслей человека, самой сущности явлений, их связей и соотношений.
Развитие и реализация языковой способности у людей происходит только в процессе общения, и хотя язык имеет биологические предпосылки, он является социальным феноменом.
Языки разных народов различаются фонетическим строем и грамматической структурой. Но в то же время они обладают общими чертами, которые делают их именно человеческим языком.
На универсальности разговорного языка основана возможность овладения одним человеком различными языками, ценностями многих культур.
Этапное значение в истории культуры имело изобретение письменности. Она дала возможность преодолеть узкие пространственные и временные пределы действия живого слова. Письменность явилась средством внегенетической передачи накапливаемого опыта от поколения к поколению, от коллектива к индивиду, что дало возможность отделить высказывание от говорящего, придать ему самостоятельное предметное бытие и оставить навсегда в памяти человечества.
Язык служит людям как средство мышления и как средство общения. Конечно, у человека есть и другие средства мышления и общения (образное мышление, различные системы знаков и т. д.). Так, Эйнштейн свидетельствовал, что его мысли сначала возникают в виде комбинаций зрительных или двигательных ощущений. Но затем они должны быть выражены в слове, иначе мысль останется не доведенной до завершения.
Благодаря языку человек обучается структуре восприятия мира, который спроецирован на экран культуры и выражен в языке.
Функции языка в культуре. В процессе мышления язык выполняет три основные функции (они названы когнитивными): номинативная, конструктивная, аккумулятивная.
Номинативная функция языка находит свое проявление в процессе мышления. То, о чем мы мыслим, называется предметом мышления. Слова – имена этих предметов, точнее – их мысленного образа. Мы называем предметы (лат. nomina), в процессе мышления оперируем их именами, что нередко заменяет мысленные образы и повышает скорость и эффективность мышления.
Конструктивная функция находит свое проявление в построении предложений, различных вербальных конструкций. Так осуществляется логическое мышление, процесс, развивающийся в языковой среде. Известно, что глубокое овладение иностранным языком достигается тогда, когда человек способен думать на этом языке, владеть “внутренней речью”, вести диалог с самим собой.
Аккумулятивная*132 функция связана с тем, что в языке фиксируются и сохраняются различного рода знания. Этой цели служат лексический состав языка, его грамматика, языковые тексты.
*132: {Аккумуляция (лат. accumulatio) – накопление, собирание. }
Гипотеза Сепира – Уорфа. На основании того, что разные народы говорят на различных языках, возникло предположение о том, что и мыслят люди по-разному (“гипотеза лингвистической относительности”). Разработали эту гипотезу ученые Эдуард Сепир и Бенджамин Уорф, доказывавшие положение о влиянии языковых структур на восприятие мира носителями языка, о взаимодействии грамматики и представлений. Они считали, что поскольку язык является институтом культуры и выполняет функции посредника между мышлением и жизнью общества, тип языка определяет тип мышления и тип поведения данного общества (“языкового коллектива”). Исследователи приводят множество примеров, подтверждающих их гипотезу. Так, в языке индейского племени хопи существительные обозначают только вещественные предметы, физические тела. На языке хопи нельзя сказать “прошло два дня”, ибо дни – не предметы, передвигаться не могут. Следовательно, у хопи нет нашего представления о времени, а лишь “раньше – позже”.
Различие между языками углубляется так называемой безэквивалентной лексикой – это слова, которые не переводятся на другие языки однословно. В русском языке доля подобной лексики составляет 6-7%. Например, немец и англичанин не могут сказать: “Я поранил руку”. В западноевропейских языках слову “рука” соответствуют два слова “кисть руки” и “часть руки от кисти до плеча”, поэтому надо конкретно указать, какая часть руки поранена.
Отсутствие в языке слов, соответствующих безэквивалентной лексике другого языка, называется лакунами*133, которые обусловлены различием между культурами*134.
*133: {Лакуна (лат. lacuna – углубление, впадина, полость) – филол.: пробел, пропуск, недостающее место в тексте.}
*134: {См: Мечковская Н. Б. Социальная лингвистика. – М., 1996.-С. 53.}
Сравнительный анализ различных языков дает возможность сделать выводы о разных значениях или оттенках значений, которые вкладывает народ в то или иное слово, понятие. Так, по наблюдениям известного филолога Г. Гачева, латинское слово “пространство” (spatium) происходит от слова “шагать”, по-немецки “пространство” (Raum) – “пустота”, “чистое”. Русское же слово “пространство” – от слова “страна”, это “родимая сторонка”, родина.
Интересные примеры можно привести и из области категории рода: в различных языках нередко одно и то же понятие обозначается словами разного рода, что накладывает отпечаток па наше представление о мире (например, “солнце” в русском языке – среднего рода, в немецком – женского, во французском – мужского и т. д.). Подобных примеров можно привести множество*135.
*135: {См.: Успенский Л. Слово о словах. – М., 1962.}
Все это подтверждает гипотезу Сепира – Уорфа о лингвистической относительности. Но полностью согласиться с ней нельзя, ибо содержание наших мыслей и представлений определяется их предметом, а не языком. “Культура живет и развивается в “языковой оболочке”, но не “оболочка” обусловливает содержание культуры, а, наоборот, содержание культуры диктует характер и состояние этой “оболочки”. Язык обслуживает культуру, а не определяет ее”*136.
*136: {Кармии Л. С. Основы культурологии: морфология культуры. – СПб., 1997. – С. 86.}
Несомненно, язык способен воздействовать на наше мышление, но это воздействие не носит определяющего характера.
Коммуникативная функция языка осуществляется лишь тогда, когда язык реализуется в речи (имеется в виду и устная, и письменная речь). Акт речевой коммуникации можно представить схемой*137:
*137: {Там же. – С. 95.}
В соответствии с этой схемой выделяются три коммуникативные функции языка.
– Референтная функция направлена на предмет сообщения и заключается в передаче сообщения о нем. Задача автора здесь такова: средствами языка возможно более адекватно сформулировать смысл своего сообщения.
– Экспрессивная функция связана с отражением в сообщении личности автора. Чувства автора по отношению к предмету речи могут быть выражены прямо (“мне нравится”) или косвенно, при помощи изобразительных средств языка – эпитетов, метафор и т. д. (“звезда печальная”, “непостижимый взор”, “невыразимое смятение”, “безумных лет угасшее веселье” и т. д.).
– Импрессивная функция направлена на адресат сообщения, на создание эмоционального впечатления, определенного настроения, чувства, побуждения к каким-либо действиям.
“Слово – полководец человеческой силы”, – писал В. Маяковский. Знаменательный пример можно привести из античной истории. По преданию, спартанцы в трудный для них момент Мессенской войны обратились, по совету оракула, к афинянам с просьбой прислать им полководца. Афиняне в насмешку над Спартой прислали хромого учителя Тиртея, но он был поэтом! Тиртей писал “воинственные элегии” и “эмбатерии” – маршевые песни, исполненные высокого гражданского чувства. Тиртей своими стихами вдохновил спартанцев и привел их к победе.
Вперед, о сыны отцов, граждан
Мужами прославленной Спарты!
Щит левой рукой выставляйте,
Копьем потрясайте отважно
И жизни своей не щадите:
Ведь это не в обычаях Спарты.
Другой пример, который приводит в “Сравнительных описаниях” Плутарх. Афиняне потерпели поражение от персов и вынуждены были отдать остров Саламин. Поражение было столь позорным, что было запрещено употреблять название острова в речи. Но поэт Солон, приняв вид сумасшедшего, встал на высокий камень и прочитал элегию, заканчивающуюся призывом:
На Саламин! Поспешим и сразимся за остров желанный,
Чтобы с отчизны стряхнуть горький и тяжелый позор!
Солон был избран вождем афинян, которые пошли в бой, застали противника врасплох и вернули себе Саламин.
Общеизвестна вдохновляющая сила слова в годы Великой Отечественной войны.
Следует обратить внимание еще на одну функцию языка – поэтическую (эстетическую). Особое значение она приобретает и художественном тексте, цель которого – не только воссоздать образную картину мира, но и выразить настроение, переживание автора и вызвать ответные чувства у читателя. Не случайно И. Г. Чернышевский высоко оценил роль поэтического, художественного слова:
“Поэты – руководители людей к благородному понятию о жизни и к благодарному образу чувств: читая их произведения, мы приучаемся отвращаться от всего дурного, понимать очаровательность всего доброго и прекрасного, любить все благородное: читая их, мы сами делаемся лучше, добрее, благороднее”*138.
*138: {Чернышевский Н. Г. Поли. собр. соч. – М., 1947. – Т. 3. – С. 313}
Знаковые системы записи. Важнейшая среди них – система записи естественного языка. К этому же типу относится нотная запись. Знаковые системы записи этого класса являются вторичными по отношению к самим явлениям (речь, музыка и т. д.). Особую роль в развитии культуры сыграло изобретение письменности, без которой человечество не сумело бы выйти из примитивного состояния.
Зародышем письменности было так называемое “предметное письмо”: использование предметов для передачи сообщений (оливковая ветвь – знак мира и т. п.). Первая стадия истории письменности – пиктография (письмо в рисунках). Следующая стадия – идеографическое письмо (иероглифы): рисунки приобретают все более упрощенный и схематический характер. Третья стадия – алфавитное письмо, небольшой набор письменных знаков, обозначающих звуки устной речи.
Аналогично развивалась запись музыки – от идеографических записей (мелодия рисовалась в виде ломаной волнообразной линии) до нотной записи, которая изобретена в Новое время. Современные формы записи музыки – граммофонная пластинка, магнитная лента, компьютерная форма записи (с помощью цифровых кодов).
Важнейшее значение приобрело создание формализованных языков, использующих логико-математический аппарат. Их применение – сфера науки.
В современном обществе особое значение приобретает язык электронно-вычислительной техники, во многом определяющей судьбу культурного процесса человечества.
М. Каган в своей книге “Философия культуры” делает вывод: “(…) семиозис культуры действительно является системой знаковых систем, охватывающих все возможности, которыми располагает человек для организации духовной связи с себе подобными”*139.
*139: {Каган М. С. Философия культуры. – СПб., 1996. – С. 278.}
(2 votes, average: 3,00 out of 5)